Край холодных ветров - Страница 74

Вика помолчала, посопела и каким-то смазанным движением прыгнула мне на шею, обхватив поясницу ногами и начала слюнявить мою щеку.

— Ух ты — просипел я сдавленно. — Эва как.

— Ты конечно ужасный болван, но я тебя почему-то люблю — пощекотали ее губы мое ухо.

Наверное надо было бы что-то сказать, и я даже знал что, и наверное даже сказал бы, хоть врать и не в моих правилах, но меня спас телефон. Напоминая себе Пьера Ришара, я с так и висящей на моей шее Викой добрел до порток и попросил ее:

— Достань телефон, а.

Она мотнула головой, еще сильнее сжав руки. Вздохнув, я нагнулся и с трудом нащупав телефон, взял его. Звонил Зимин.

— Ослабь маленько, это барин звонит — взмолился я. Руки чуть разжались, но не разомкнулись. Я плюхнулся в кресло и ответил на вызов.

— Привет Киф. Не извиняюсь за ранний звонок, знаю что не спишь.

Камеру они мне что ли в квартиру воткнули?

— Слушай, у тебя так скрипят мозги, что тут слышно — засмеялся Зимин. — Не беспокойся, нет у тебя жучков в квартире и камер нет. Просто я точно знаю, что у тебя на сегодня в игре запланировано. Да что я. Все знают, народ вон с пивом и чипсами пришел с утра пораньше, заметь — в выходной. Они тотализатор устроили — отобьете вы дочку кенига или нет.

— А что? — удивился я. — Может быть и такой вариант? Ну, что не отобьем?

— Да запросто — обнадежил меня Зимин. — Я же говорил есть два пути. Один прямой, простой, но ты им не воспользовался. Второй кривой и сложный, и еще вероятностный. Так что совершенно не факт, что ты добьешься успеха. И на тебя ставки ставят, и против тебя тоже.

— И с каким коэффициентом?

— Да ни с каким. Это же не футбол. Кто за тебя, кто против. Кто выиграет — тот и делит банк.

— И на что больше поставили — на победу или на поражение?

— Да так я тебе и сказал. Зато точно теперь знаю — кто тебе симпатизирует, а кто нет. Слушай, у тебя серьезные поклонники в регионалке. Новая начальница на тебя почтенную сумму зарядила. Так и сказала — «Мой Киф не проиграет сражение».

Вика явно что-то расслышала, поскольку в сопение вплелись угрожающие нотки.

— Ладно, это все лирика. Теперь по вчерашнему происшествию — надеюсь, оно не слишком испортило тебе вечер?

— Дураков не сеют и не пашут, дураки сами произрастают — пространно сообщил я Зимину.

— Это да. Да и мы с Китом хороши. Давно надо было этого болвана в шею гнать. Все наш гуманизм и вера в людей. А ты молодец, думаешь и действуешь быстро. Надеюсь с девочкой все в порядке? Уже объяснились?

— Да вроде как. Всякое бывает.

— Да не скажи, иногда не хотят люди друг друга слышать, не хотят. Но она молодец. Молодая просто еще, не всегда отделяет главное от второстепенного. Но учится быстро, и думаю, что ответит мне «нет». Если это будет так, значит тебе все-таки повезло, не совсем уж дура досталась, не смотря на вчерашнее. Ну, а если «да»… То решай сам. Дай ей трубку.

— Тебя — я сунул трубку Вике. Та подхватила ее, сняв одну руку с моей шеи, испуганно посмотрела на меня и сказала в нее «Здрасьте».

После что-то слушала минуты две и сказала:

— Нет, спасибо конечно большое, но нет. Меня все устраивает — после протянула трубку мне, и приняла прежнюю позу.

— Ну и хорошо — удовлетворенно произнес Зимин. — Все так, как и должно быть. Киф, время. Вам пора, уже рассвело. И да, еще — ты-то не из пугливых и заморачиваться не будешь, а вот Виктория может себе всякой ерунды понапридумывать. По Филину не беспокойтесь, он вас больше не потревожит, причем никогда.

И повесил трубку.

Вот гад, а? А я теперь гадай — почему не потревожит. Он, может, не дай Бог, коня двинул, а десяток свидетелей подтвердит, что у меня с покойным терки были. Тьфу!

Снова зазвонил телефон.

— Киф, я подумал что моя последняя фраза прозвучала очень мрачно. Конечно же он жив и даже относительно здоров, просто он московскому климату предпочел аджарский, а может даже и дагестанский. Там чудо как хорошо осенью. Ну все, удачи. Мы с Китом на вас поставили, так что не подведите нас! Ну, а с нас — премия!

За ним слышалось несколько голосов, судя по всему, они собирались смотреть предстоящее действо на большом экране, ну или чем-то таком. Ну, а я весь вечер на арене.

— Чего «нет»-то? — спросил я совсем уже притихшую Вику.

— Какая разница? — спросила она, вздохнув.

— Большая разница — серьезно ответил я.

— Он спросил, не желаю ли я занять место заместителя начальника пресс-центра при департаменте по региональным связям.

— Так чего отказалась-то? — совершенно честно изумился я. — Шанс один на миллион. Вчерашняя студентка, блин!

Вика посмотрела на меня и это был взгляд женщины на маленького ребенка, сказавшего глупость.

— Ты все-таки редкостный болван.

Она слезла с моих колен.

— Иди, я знаю тебя ждут подвиги и свершения. Надеюсь, что-то благородное?

— А как же — я встал и потянулся. — Спасать девицу идем, от злодея, целым коллективом.

— Надеюсь, хоть жениться тебе на ней не придется? А то я сама на это место мечу.

— Нет, у нее никаких шансов, ибо на мне в игре висит табличка «Столик заказан».

— Ну раз так, то жду тебя со щитом. И тогда отважному спасителю прекрасных дам и невероятных дур с меня борщ с пампушками и большой пирог. Яблочный.

— А если на щите?

— Тогда домашние пельмени — Вика засмеялась.

— А нельзя и то и другое? — Я и впрямь хотел и то и другое.

Она поцеловала меня в щеку и рыбкой юркнула под одеяло.

— Все, вали. Я спать буду. Или уж тогда иди сюда.